Возвращаясь к самой сильной сцене в Мечте и Го Цзин Мину.
Просматривая его биографию я поняла две... три вещи))) Во-первых, что я о нем, оказывается, уже слышала. История с "плагиатом" долетела до меня отголоском событий февраля-марта 2020, когда в Китае кланы шоубизнеса начали грандиозные разборки, шрапнелью от которых со всей дури прилетело Чжаню, так что он до сих пор до конца не оправился. Во-вторых, что похоже Цзин Мина прикрывает какой-то очень сильный клан, потому как на нём за его карьеру висят обвинения в плагиате!, в домогательствах!, он снимает из дорамы в дораму одних и тех же актёров(а это как я понимаю в Китае не принято делать)... но ему всё сходит с рук! Хотя одного из этих обвинений было бы достаточно, чтобы закрыть ему путь напрочь, а к нему не опасаясь приходят сниматься топовые звёзды. Нет, конечно после 20-го и ему полтора года пришлось вести себя потише, но уже в 22-м он снимает полноценную 24-х серийную дораму с топовой Юй Шусинь. При том что в его послужном списке как режиссера всего три двадцатиминутных зарисовки... Ну, короче, мальчик не простой.
Ну и третье, что я поняла о Цзин Мине, что он точно знает, чего хочет. Очень точно. И тут мы вплотную подходим как раз к самой сильной сцене дорамы.
Вообще, сильных сцен что с точки зрения режиссёрского решения, что с точки зрения актёрской работы в дораме море. Но эту сцену я выделяю особо, потому что она очень аккуратная, лаконичная, очень точная и тонкая в мельчайших движениях смысла и игры актёров. Но заслуга в этом целиком и полностью в данном случае - Го Цзин Мина. Он очень полно осмыслил сцену, знал чего хотел и смог донести это до актёров так, что они смогли воплотить его видение в жизнь.
Так, дальше будет спойлер, и если не смотрели дораму, но собираетесь - не читайте. Лучше увидеть это вживую, а прочесть уж потом, если появится желание. Ну и Дублики, в чьей озвучке я смотрела, знатно лажанули на этом месте. Очень жаль. Потому как интонации актёров верные, но либо слова актёр неверно прочёл, либо переведено плохо. Либо и то, и другое.
Из всех, у кого глянула субтитры/переводы этой сцены, пожалуй, приемлемо(ну... плюс/минус) получилось у FSG Tonyvika.
Вообще, из всех переводов оставила себе озвучку Дубликов и субтитры Tonyvika - в обоих есть серьезные проколы, но плюсы перевешивают минусы.
Ещё отметила бы субтитры FSG Луна - они выбрали интересный, чуть патетичный и высокопаный, но подходящий легенде/сказке, коей и является Мечта, тон. Интересное решение - создает атмосферу. Но всё же Мечта не только легенда, но и в каком-то смысле капустник , сборник пасхалок и клоунад, поэтому этот тон местами всё же чуть тяжеловат.
Итак, Третья чаша.
читать дальше29 серия. Чжоу Ичэнь и Чжао Юаньчжоу впервые пьют вместе.
Вся эта сцена проникнута символизмом, который мы, не воспитанные в китайской традиции, частью считываем в общечеловеческом контексте, частью интуитивно улавливаем, а частью вообще упускаем.
Чжоу Ичэнь уже приходил выпить и разделить трапезу с Чжао Юаньчжоу. Когда собирался его убить. Ну, то есть, был риск убить Юаньчжоу. Так же как и сейчас. Тогда Ичэнь нёс ему гранатовое вино - в том числе символ бессмертия, между прочим. А ещё гранат в Китае называют "воссоединение ста сыновей" - в нашем случае воссоединение побратимов. Вообще, совместная трапеза это во всех культурах - братание и принятие. Символ того, что чужой стал своим. Решаясь разделить с Юаньчжоу трапезу Ичэнь принимает врага за своего. Не прощает, но принимает.
В тот раз не удалось. Возможно ещё и потому, что тогда Ичэнь по-настоящему ещё не мог ни понять, ни принять Юаньчжоу. Он ещё не оказался в шкуре Юаньчжоу и не знал что это значит. Так что тогда это был благородный порыв, но не настоящее принятие.
На этот раз всё иначе. Ичэнь знает и понимает. И на этот раз между ними не гранатовое вино. И надежды на бессмертие уже нет. Как нет и благородного порыва. Сейчас, если всё пойдёт не по плану, Ичэнь твердо решил просто обменять одну жизнь на другую. Уже не до благородства. И он крошит нефрит.
Нефритовая подвеска.
Да, это не просто нефрит - это поясная нефритовая подвеска. Ооочень непростое украшение. Нефритовая подвеска - неотъемлемая часть и олицетворение добродетелей его владельца.
Чжоу Ли·Юцзао (Западная династия) говорил: «Джентльмен должен носить нефрит – справа и слева, каждый день, в том числе во дворе. Он носит его, когда он в «ци», т.к. является дворянином. Куда бы он ни шел, всегда должен быть нефрит. У джентльмена нет причин чтобы нефрит покинул его тело.»
Конфуций считал её символом нравственной чистоты владельца. Собственно, он был родоначальником идеи о подвеске, как символе нравственноти и после этого китайское дворянство приняло и впитало эту идею.
И вот этот символ своей нравственной чистоты Ичэнь без колебаний крошит, чтобы сделать Юаньчжоу нефритовую настойку и разделяет с ним три её чаши.
Ну... точнее две.
Традиция трёх тостов.
Вот тут я не нашла есть ли какие-то особые традиции у китайцев по поводу трёх тостов и конкретно третьего тоста. Я только нашла, что первые три тоста обязательно произносит хозяин. В нашем случае - Ичэнь. Но учитывая, как это всё показано, как видно и нам, и Юаньчжоу, как Ичэнь к чему-то внутренне готовится и решается... что-то такое похожее на традиции наших военных у них есть.
И первую чашу Ичэнь поднимает в благодарность за спасение своей жизни. Принимая Юаньчжоу как своего. И закрывая чашей долг. Потому что между своими нет долгов, есть только готовность сделать то же в любой момент.
Играют оба актёра потрясающе - обреченная решимость Ичэня и Юаньчжоу... который видит, осознает и понимает что Ичэнь принял какое-то очень сложное решение, и теперь ему, Юаньчжоу, нужно согласиться выпить эту чашу до дна. И Минхао показывает, как Юаньчжоу смотрит на чашу, уже почти решается выпить, потом замирает на мгновение... и всё же пьёт. Ой как классно было сыграно! Просто нет слов!
Ичэнь сосредоточен на своем решении, Тянь Цзя Жуй всё делает аккуратными, лаконичными выверенными движениями. Ичэнь наливает вторую чашу.
И вторую чашу Ичэнь поднимает в благодарность за восстановление своего меча. Юаньчжоу уже всё понял и смотрит с этой своей лёгкой ироничной спокойной улыбкой на сурового, такого юного, Ичэня... который уже чуть не плачет. А у Юаньчжоу в глазах от "что ж ты такой серьзный" до "ты сможешь, крепись".
Они пьют глядя глаза в глаза. У Ичэня подрагивают руки.
И третья чаша...
Третью чашу по традиции военные пьют за павших. Пьют не чокаясь.
Ичэнь налил чашу только для себя.
Во время всей этой сцены так идеальна каждая секунда, так полна смыслом... Тут заслуга безусловно самая большая Го Цзин Мина. Он сделал каждый тост особенным, он рассказал чего хочет актёрам, чтобы они воплотили, и он снял сцену совершенно. Всю - от сломанного нефрита до не налитой третьей чаши.
Нет слов
Ну а завершающим штрихом и вишенкой на торте становится жест, которым богиня Байцзе, а по совместительству малышка Вэнь Сяо вытирает Чжао Юаньчжоу рот от крови, после того, как отчитывает двух героев. Такой очень бытовой жест, которым мамочки вытирают рот блеванувшим младенцам.
Идеально.